Мнение о том, что Архангельск заслужил звание «Город воинской славы» разделяет доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой отечественной истории Поморского государственного университета им. М. В. Ломоносова Михаил Супрун. Доказательства можно почерпнуть из его информационного материала, который автор назвал «Архангельск в войне».

Имена 23052 архангелогородцев вписаны в областную Книгу Памяти. Каждый третий призванный в армию горожанин, каждый десятый житель предвоенного Ар­хангельска не вернулся с фронта…. И эти сведения не окончательные. Не менее шокирует другая цифра: по данным ЗАГСа за 1941-1944 годы в городе умерло 38 тысяч жителей. Из них половина пришлась на голодный и цинготный 1942-й. Жизнью каждого пятого горожанина, умершего от го­лода и болезней, заплатил Архангельск за своевременно направленные на фронт ленд-лизовские грузы, за построенные и отремонтированные кораб­ли, за лес, целлюлозу, рыбу,- все то, что он мог дать стране. Жуткая статистика... В те годы она воспринималась лишь как потери "личного состава" или "контингента". Тогда цену человеческой жизни соотносили со взятыми высотами, подбитыми танками, кубометрами дров, человеко-ча­сами. Стране и партии нужна была "одна победа". Вместе со страной по­бедой жил и Архангельск.

Конкретный день начала войны, - 22 июня,- был шоком для всех. Но войну ждали и к ней готовились. Сама организация общества, по-военному централизованная, словно специально была приспособлена для нанесения концентрированных ударов. Вот почему военная перестройка прошла в мак­симально сжатые сроки.

Уже в первый день войны горком ВКП (б) разработал комплекс мер по преобразованию жизни города в новых условиях и приступил к их осущест­влению. Слившись с военными руководством города и области, он получил чрезвычайные полномочия. С началом же бомбардировок Архангельска этот орган приобрел официально статут чрезвычайного под названием: Городс­кой комитет обороны (ГОКО)-своего рода представительство Государствен­ного комитета обороны (ГКО) на Севере. Под его руководством проходила перестройка всех звеньев функционирования города по принципу: все, что не работает на оборону, - нецелесообразно. Все - для фронта! Под этим лозунгом общество будто сжималось в единый кулак, пирамида власти за­острялась, шлифовалась, принимая форму грозного наконечника, строго нацеленного в сторону фронта.

Этот лозунг был положен в основу перестройки и деятельности всех государственных и общественных организаций: партии, советов, комсомо­ла, профсоюзов, Осоавиахима, Красного Креста... Их структура и направ­ления деятельности были сведены к решению двух главных задач: укрепить оборону города и всемерно помочь фронту.

Для решения первой из них военно-партийные и советские органы раз­вернули работу по наведению в городе строжайшего военного порядка, поддержанию режима комендантского часа и тщательной светомаскировки, по строительству оборонительных сооружений, укреплению Местной проти­вовоздушной обороны (МПВО). Для строительных работ привлекались, как правило, мобилизованные жители города и его окрестностей. Их усилиями за годы войны было построено 938 земляных укрытий, в каменных домах оборудованы подвальные убежища, в черте и в окрестностях города возве­дены десятки дотов и других военных сооружений, проложены автомобиль­ные и железная дороги до Исакогорки и Экономии, уложено 8 километров водопроводных труб, вырыто несколько десятков пожарных водоемов, имев­ших для стоящего на осушенном торфянике деревянного Архангельска осо­бенно важное оборонное значение.

Укрепляя МПВО города, государственные и общественные организации за военные годы подготовили 11 тысяч членов объектовых команд МПВО, более 20 тысяч - для вновь созданных 122 групп самозащиты, десятков пожарных отрядов и постов. Практически все население Архангельска прошло подготовку и переподготовку по нормам "Готов к ПВХО". С началом масси­рованных налетов вражеской авиации, последовавших летом-осенью 1942 года, эти меры позволили уберечь важнейшие стратегические объекты го­рода от разрушения, сохранить многие десятки жизней горожан. Отражение этих налетов стоило городу 150 погибших и столько же раненых. В ос­новном это были подростки, многие из которых до последней вспышки взрыва в глазах словно играли в войну, соревнуясь в количестве пога­шенных зажигалок. Без службы МПВО жертв могло быть много больше.

Оборона города была важным участком деятельности государственных и общественных организаций, однако первостепенным направлением на протя­жении всей войны оставалась мобилизация всех сил и средств на оказание всемерной помощи фронту. На первом месте в этой работе была мобилиза­ция горожан на фронт, в партизанские отряды, народное ополчение и ист­ребительные батальоны. Этот вопрос имел для страны фатальный характер. Счет погибших и плененных шел на миллионы. Призывников, необходимых для восполнения потерь, явно не хватало. Требовались добровольцы. Го­сударственный комитет обороны своими первыми постановлениями посулил волонтерам множество льгот, включая сохранение зарплаты по месту рабо­ты. Сталин явно недооценивал эффективность партийной пропаганды, но более - патриотический дух народа. Лишь по Архангельску свыше 30 тысяч горожан добровольно подали заявления на вступление в народное ополче­ние, истребительные батальоны и партизанские отряды, что составило 40 процентов призванных за годы войны архангелогородцев. Даже при бег­лом просмотре имен, внесенных в Книгу Памяти, видно, что более полови­ны погибших северян не вернулись с фронтов в начале войны, когда доб­ровольцы составляли основную часть мобилизуемых. Плохо подготовленные, слабо вооруженные, они гибли первыми. Обучение призывников поэтому стало важной составной частью обеспечения фронта людьми. С введением с 1 октября 1941 г. всеобщего военного обучения (Всевобуча) все взрослое население города прошло вневойсковую подготовку, приобретя военные специальности - стрелков, пулеметчиков, автоматчиков, снайперов, тан­кистов. Почти все архангелогородки сдали нормы ГСО и БГСО, научившись оказывать первую помощь раненым. Свыше пяти тысяч горожанок в свобод­ное от работы или учебы время получили специальности медсестер, санд­ружинниц или санинструкторов.

Наряду с мобилизацией военнообязанных в действующую армию и военным обучением населения, государственные и общественные организации Архан­гельска обеспечивали отправку горожан на строительство оборонительных сооружений в прифронтовой полосе. А там, вблизи передовой, под Моск­вой, Мурманском или Кандалакшей, архангельских трудармеек отличало от бойцов регулярной армии лишь вооруженность. У солдата - трехгранный штык на винтовке, у участницы оборонных работ - лишь издали созвучная с грозным оружием штыковая лопата. Полная беспомощность против врага, налеты авиации, недоедание, смертельная усталость после 14-часового рабочего дня, неустроенность быта,- все это в полной мере испытали бо­лее 20 тысяч поморок - участниц оборонных работ.

Война потребовала не только огромных людских ресурсов, но и больших денежных средств для организации военного производства и сохранения финансовой системы. Государственные займы и денежно-вещевая лотерея призваны были стать важнейшим источником финансирования военных прог­рамм. Несмотря на тяжелейшее бремя, которым они легли на население го­рода, в государственный бюджет из Архангельска было перечислено 276 миллионов рублей - сумма, на которую в те годы можно было построить три тысячи истребителей или 1300 танков. Более того, архангелого­родцы стали активными участниками создания Народного фонда обороны. Свыше 47 миллионов рублей деньгами, 9,6 миллиона рублей облигациями, более 1 килограмма золота, 41,5 килограмма серебра, 130 тысяч предме­тов теплой одежды и обуви, 100 тысяч пудов картофеля, тысячи центнеров мяса, рыбы, овощей передали жители Архангельска в этот фонд - много больше, чем, скажем, весь Татарстан.

Составной частью помощи фронту общественных организаций являлись отправка подарков бойцам Красной армии, оказание помощи семьям воен­нослужащих, раненым, инвалидам и сиротам.

* * *

Наряду с перестройкой общественно-политической жизни, быстрыми тем­пами с началом войны осуществлялся перевод на военный лад экономики Архангельска. Учитывая важность архангельского и мурманского портов, ГКО направил на Север своего представителя И.Д.Папанина, наделив его чрезвычайными полномочиями. Соленое слово знаменитого полярника, став­шее притчей во языцех, было законом для управленцев Севера всех уров­ней. Аппарат Папанина и местные военно-партийные органы составили чрезвычайный штаб руководства экономикой города.

Важнейшей проблемой военной перестройки с первого дня войны стала проблема кадров. Решить ее в тех условиях было возможно лишь за счет увеличения рабочей смены. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 г. руководителям на местах разрешалось увеличивать рабо­чий день на три часа. Для 19 тысяч рабочих архангельских лесозаводов это было равнозначно получению 7 тысяч квалифицированных производс­твенников, т.е. почти полной замены ушедших на фронт в 1941 году. Но этим проблема не исчерпывалась. Новые и новые мобилизации отрывали от станков квалифицированных рабочих. Их не могли заменить ни наспех обу­ченные подростки, ни солдаты, ни заключенные. Многие заводы по этой причине свертывали производство и закрывались. Рабочий день увеличи­вался до 12 и более часов. Смена считалась законченной лишь по выпол­нении нормы, что при сезонных авралах, характерных для экономики Ар­хангельска, заставляло работать на пределе человеческих сил. Но так продолжали работать неделями, месяцами, годами. И труд этот ложился всей своей тяжестью на женщин и подростков. Остается лишь удивляться возможностям человека и сокрушаться высокой смертности в военном Ар­хангельске.

Между тем благодаря усилиям горожан Архангельск продолжал жить, трудиться, перерабатывать военные грузы, выпускать военную продукцию.

Чрезвычайно важное место в связях страны с союзниками приобрел архангельский транспортный узел. В первый год войны его порт был превра­щен в крупнейший в стране. Его месячный грузооборот увеличился с 80 до 200 тысяч тонн. За годы войны портовики Архангельска перегрузили 4 миллиона тонн военных и народно-хозяйственных грузов, половину из ко­торых составили стратегические материалы и вооружение, прибывшие из-за границы. Среди них 2312 самолетов, 3428 танков, 819 бронемашин, 717 пушек, 49 торпедных катеров. Уместно напомнить, что для нанесения контрудара под Сталинградом на советских фронтах к ноябрю 1942 г. было сосредоточено около 900 танков и немногим более тысячи самолетов. Мало чем отличалась от боевой работа моряков торгового и тралового флотов Северного бассейна. Под бомбежками и артобстрелами, уклоняясь от пузырькового следа торпед, при постоянной минной опасности моряки перевезли фронту и народному хозяйству 4,2 миллиона тонн грузов. Рыбаки добыли свыше 600 тысяч центнеров рыбы. При этом погибло 33 со­ветских транспорта и 104 более мелких судна.

Вместе с моряками и портовиками в перевозках важнейших грузов участвовали речники и железнодорожники города. От работы архангельских железнодорожников во многом зависела скорость прохождения на фронт танков и самолетов. Осознание своей роли заставляло идти на риск. Ар­хангельские транспортники рисковали, укладывая рельсы на улицах горо­да, но более - на лед Северной Двины для переправы грузов с Экономии. Рисковали они и когда в нарушение всех существовавших инструкций отог­ревали паровозным паром прибывшие танки и самолеты, устраивая "Черчил­лям", "Матильдам" и "Валентинам" "русскую баню". Рисковали, заставляя годами без очистки котлов гонять паровозы, а вместо антинакипина сы­пать в котлы золу. Рисковали попасть под трибунал в случае задержки выхода состава, - за работой архангельских транспортников постоянно следил сам Сталин. В постановлениях ГКО Архангельск был удостоен не меньшего внимания, чем ведущие промышленные центры страны. Риск был оправдан. Почти все 4 миллиона обработанных на архангельских станциях грузов прошли без задержек.

Огромную по объему работу проделали речники Севера. В условиях вой­ны они должны были максимально разгрузить более мобильный железнодо­рожный транспорт. И это им вполне удалось. За четыре военные навигации судами Северного речного пароходства было перевезено 21,6 миллиона тонн грузов и 25,4 миллиона пассажиров.

Бесперебойную работу флота Северного бассейна, ремонт боевых кораб­лей и торговых судов призваны были обеспечить восемь судоремонтно-судостроительных заводов и верфей Архангельска, крупнейшим среди кото­рых была "Красная Кузница". Совместно с предприятиями тыла Беломорской военной флотилии за годы войны ими были возвращены в строй 1012 кораб­лей, построено более 500 малых судов "комариного флота". Наряду с ос­новной деятельностью, судоремонтники Архангельска выполняли специаль­ные правительственные заказы: по производству бронированных аэросаней, корпусов мин, бомб, гранат, а с 1943 года - узлов сельскохозяйственных машин.

Резко возросшее с началом войны значение архангельского транспортно­го узла несколько потеснило место главного в экономике Архангельска лесоперерабатывающего комплекса, выпускавшего, казалось бы, сугубо гражданскую продукцию. Но и этой продукции нашлось применение в новых условиях. Лесом страна расплачивалась с союзниками по кредитам, предоставленным наряду с безвозмездной помощью. Лес широко применялся при строительстве оборонительных рубежей, а с середины войны в восстанови­тельных работах. Все 22 архангельских лесозавода были привлечены к выполнению военных заказов: производству ящиков для снарядов, саней, лыж, корпусов мин, ружейных заготовок, деталей для самолетов. За годы войны лесопильщики Архангельска дали стране и фронту свыше трех милли­онов 218 тысяч кубометров пиломатериалов, 17 миллионов комплектов спецтары, 28 тысяч кубометров авиадеталей, на 24 миллиона рублей аэ­родромного и инженерного имущества. Около 200 пароходов, груженных 858 тысячами кубометров пиломатериалов, балансов, пропсов и круглого леса, отбыли из архангельского порта в страны - союзницы.

Тяжелым испытанием стала война для целлюлозно-бумажной промышлен­ности города, представленной двумя крупнейшими предприятиями страны Архбумом и Соломбальским сульфатцеллюлозным заводом. И хотя здесь раз­вернули производство необходимых фронту пороховой целлюлозы, специаль­ных сортов бумаги, скипидара, заменившего горючее для автомобилей, снабжение этих комбинатов осуществлялось по остаточному принципу. Бу­мажники получали сырье и материалы лишь после машиностроителей и лесо­пильщиков. На Соломбальском заводе полученное к концу 1941 г. сырье могло обеспечить производство на 60%, а в 1943 г. - лишь на 21%. Не хватало рабочих. Особенно это ощущал осваивавший мощности Архбум­комбинат, незадолго до войны переданный отрасли из ведомства Лаврентия Берии. Недостаток рабочих составлял до конца войны свыше трети штатно­го расписания. Дефицит рабочих рук не могли восполнить ни трудмобили­зованные, ни спецпереселенцы, ни заключенные. Остроту проблемы кадров удалось частично сгладить лишь в 1944 году, с подготовкой собственных рабочих и с присылкой в Архангельск большого количества военнопленных. Значительно улучшилось и снабжение комбинатов сырьем. С этого года целлюлозно-бумажные предприятия Архангельска становятся передовыми в отрасли, резко увеличив выпуск продукции. Свыше 124 тысяч тонн целлю­лозы, 25 тысяч тонн бумаги, - таков итог работы архангельских бумажни­ков в годы войны. Наряду с основной продукцией, на комбинатах го­рода были произведены тысячи тонн извести, сотни тонн скипидара, ве­ревки, мыла и прочей продукции лесохимического производства.

К лесохимической продукции бумажников необходимо добавить 300 цис­терн спирта и 750 - литейных концентратов, отправленных для нужд фрон­та и оборонной промышленности архангельскими гидролизными заводами.

На 118 миллионов рублей выпустили продукции предприятия местной промышленности и промкооперации. В числе этой продукции походные кухни и печи, сани и повозки-тавричанки, военное снаряжение и обмундирова­ние. А изделий, пошитых фабриками легкой промышленности города,- гимнастерок, кителей, подшлемников, пилоток, - вполне хватило, чтобы экипировать с десяток полнокровных дивизий.

Необходимость первоочередного снабжения фронта и оборонной промыш­ленности отодвигала на второй план вопросы материально-бытового обеспечения населения. "Государство от нас требует,"- говаривал "всесоюзный староста" М.И.Калинин,- "чтобы мы поменьше потребляли и побольше производили..." В военном Архангельске потребление было сокращено ниже всех мыслимых норм.

Перевозя тысячи тонн продовольствия для страны, Архангельск при этом голодал. Норма выдачи хлеба в отдельные дни едва превышала мини­мальную норму в блокадном Ленинграде. Из-за "безбелковых отеков" невы­ход на работу составлял порой 50%. У переживших войну старожилов на всю жизнь остался в памяти вкус жесткого вороньего и сладкого собачь­его мяса, угарный запах тюленьего жира. Помнят они и грузовики, выво­зившие навалом трупы на городские кладбища. Местные двадцать колхозов и совхозов, расположенные в черте города, не могли обеспечить населе­ние продовольствием: скот эвакуирован в южные районы, техника направ­лена на фронт, работники - призваны в армию. Нередко женщинам самим приходилось впрягаться в плуги. Не решали проблему и "децентрализован­ные заготовки" рыбы, грибов, ягод, дичи. Для прибрежного лова решением ГКО из центральных и южных районов были перевезены сотни семей спецпе­реселенцев. Были освоены новые виды промыслов: добыча тюленя, мидий, креветок, мойвы, яиц и мяса кайры. Но и эти деликатесы не добавляли изобилия к столу архангелогородцев. Улучшение снабжения города продо­вольствием произошло лишь в конце войны, когда улучшилась общая ситуа­ция в стране, а промышленные предприятия и каждая архангельская семья получила под огороды земельные участки.

Не лучше обстояло дело и со снабжением населения промышленными то­варами. С перепрофилированием местной промышленности на выпуск военной продукции была закрыта почти половина предприятий, выпускавших товары ширпотреба. Большой проблемой для архангелогородцев стали самые прос­тые, но крайне необходимые вещи: иголки, посуда, мыло, одежда и обувь. Их обычно вручали как награду победителям соцсоревнования.

Голод и дефицит товаров первой необходимости усугублялись недостат­ком дров и электроэнергии. Норма потребления энергии в месяц составля­ла 8 киловатт на 1 квадратный метр площади. Заводы, не имевшие собс­твенных электростанций, простаивали, жилые дома освещались лишь на час-два в сутки.

Из-за отсутствия энергии, изношенности вагонов и путей, недостатка специалистов ежедневно останавливался трамвай - практически единствен­ный вид внутригородского общественного транспорта. Улицы города чисти­лись крайне редко, так, что из-за завалов грязи и снега даже на цент­ральной магистрали города не могли разъехаться две машины. Мрачную картину являл собой Архангельск в годы войны. Лишь после специального постановления Сталина-ГКО 12 мая 1944 г. "О мероприятиях по улучшению городского хозяйства Архангельска и Молотовска" положение несколько улучшилось. Городу были переданы американские передвижные электростан­ции, устранившие трудности с электроэнергией, переведены деньги на обустройство городского хозяйства.

* * *

С перестройкой на военный лад общественно-политической и экономи­ческой перестраивалась научная и культурная жизнь Архангельска. Макси­мально простой лозунг "Все - для фронта!" устранял нравственные коле­бания интеллигенции и альтернативность в содержании творчества. Архан­гельские ученые, как и ученые всей страны, переключились на решение проблем, выдвинутых войной. Создание новых видов вооружений, поиск за­менителей дефицитных материалов, организация эффективной системы лече­ния раненых и больных, укрепление веры в победу - таковы основные нап­равления, по которым протекала деятельность работников шести науч­но-исследовательских учреждений и четырех вузов Архангельска.

Заказы фронта и острые потребности тыла определяли проблематику изысканий деятелей науки. Химиками АЛТИ В.М.Никитиным и И. М. Боховкиным была создана горючая жидкость для борьбы с танками, доцентом мединсти­тута В. И. Ведринским по заданию Наркомата ВМФ - специальная паста, пре­дупреждающая отпотевание и замерзание оптических приборов. Преподава­телем педагогического института Б.А.Кузнецовым сконструирован прибор для проверки герметичности газоубежищ. В поисках заменителей дефицит­ных материалов и сырья в химических лабораториях АЛТИ под руководством профессора Ф.А.Чеснокова были найдены более доступные способы производства автола, мыла, одеколона, спичек. Огромное значение для ускорения выздоровления раненых и больных в Архангельске имело случайное по­лучение в Водорослевом институте антибиотика - нативного пеницилина, - в то время крайне дорогого и редкого лекарства, доставлявшегося из-за границы. Эта желтоватая мазь, полученная из плесени, спасла не одну тысячу жизней. Не одну тысячу северян уберегли от смерти и разработки архангельских ученых под руководством доцента АГМИ П.П.Матусиса по борьбе с цингой. Только от авитаминозов в Архангельске в 1942 г. уми­рал каждый десятый больной. По рекомендациям северных медиков добытая в окрестных лесах хвоя стала перерабатываться в витаминный экстракт. Бочки с этой горькой хвойной жидкостью выставлялись в проходных. Круж­ка выпитого экстракта становилась вторым пропуском на предприятие. Лишь такими крайними мерам удалось приостановить распространение цин­ги. В 1945 г. в архангельских больницах было зафиксировано лишь 268 цинготных пациента - в 10 раз меньше, чем в 1942 году. Северные ученые в меру возможностей стремились облегчить продовольственное по­ложение города. Благодаря разработкам ученых ПИНРО был доказан промыс­ловый характер добычи мойвы, выявлены места скопления мидий, креветок, морского зверя.

Составной частью партийной пропаганды, подчиненной главной цели - разгрому врага,- стала работа научных сотрудников кафедр общественных наук, а также деятелей литературы и искусства. Тема защиты Отечества, мужества советского человека определила основное содержание их работы. Эта тема проходила красной нитью в творчестве писателей, живших во время войны в Архангельске: В.П.Беляева, Ю.П.Германа, Берты Ласк, Р.Я.Райт, А.Г.Чиркова. Патриотическим пафосом отмечены сочинения архангельских композиторов военной поры П.Ф.Кольцова, Ф.Б.Монта, И.К.Шатрова, В.Конге, В.А.Петровского. Песни "Народный гнев" (муз.П.Кольцова, сл.А.Миронова), "Марш североморцев" (муз.Ф.Монта, сл.А.Миронова), "Всенародная война" (муз.И.Шатрова, сл.С.Алымова) часто звучали в военные годы на Севере.

Архангельские художники с началом войны переключились на разработку комуфляжей и развертывание наглядной агитации в общественных местах города. Написанные же ими в годы войны картины,- батальные полотна, зарисовки с мест боев, солдатские портреты, также несли отпечаток пла­катности и строго вписывались в систему партийной пропаганды. Эти кар­тины можно было увидеть на выставках, развернутых в Архангельске в 1943 и 1944 годах.

Составной частью идейно-политической работы с населением Архангель­ска являлась и деятельность культурно-просветительных учреждений: клу­бов, домов культуры, музеев, библиотек. Особое место в политической работе среди населения отводилось кинопрокату - самому массовому и по­пулярному в стране виду искусства. Не случайно уже в первый месяц вой­ны в концертном зале филармонии был открыт новый кинотеатр с характер­ным для того времени названием - "Победа", значительно увеличено число кинопередвижек.

Наряду с кинофильмами, не меньшей популярностью пользовались спек­такли трех архангельских театров: Большого драматического (АБДТ), юно­го зрителя (ТЮЗ) и кукольного, а также концерты коллективов Архангель­ской (с октября 1942 г.- Северной) филармонии. Как и другие учреждения культуры они внесли существенные изменения и в содержание, и формы ра­боты. Репертуар приобрел ярко выраженный патриотический характер. Дос­таточно ознакомиться лишь с названиями спектаклей, скетчей или шаржей в постановке главного режиссера АБДТ Х.М.Кожевникова: "Четыре нашест­вия", "Советская азбука", "Рядовой Шульц"; полистать театральные прог­раммки тех лет: АБДТ-"Нашествие" Л.Леонова, "Разлом" В.Лавренева, "Русские люди" К.Симонова; кукольного - "Как немецкий генерал с поро­сенком воевал", "Есть ли богатыри на Руси". Наиболее распространенными формами работы стали выездные концертные бригады.

Основную роль в воспитании и обучении новых бойцов для фронта в со­ветской военной системе была призвана сыграть школа. Несмотря на пере­дачу под госпитали 11 школьных зданий, сокращение учителей, недостаток бумаги, учебников, чернил, не взирая на голод, школы продолжали рабо­тать. Отсев в первом военном учебном году составил 4,2 процента, что в пять раз меньше, чем по республике. Подготовка к службе в армии стала основой школьного воспитания и образования. В программах и пла­нах было усилено военно-патриотическое воспитание, с 1-го по 7-й класс введена военная подготовка. Военизации образования была подчинена и школьная реформа 1943 г. По ней с 1-го сентября вводились раздельное обучение мальчиков и девочек, по возможности,- унификация внешнего ви­да, удостоверения личности учащихся с вписанными в них правилами пове­дения - полувоенным уставом. Изучение военного дела и шефская работа стали основой внеклассных мероприятий. Наряду с основными занятиями в школе, дети оказывали посильную помощь взрослым: трудились на колхоз­ных полях, проводили сбор металлолома, хвои, участвовали в заготовке дров, в ремонте трамвайных путей. Десятки юных горожан работали в про­мысловых экспедициях на островах Ледовитого океана, добывая яйца и мя­со диких птиц.

Трудности военного времени не могли не сказаться на успеваемости учащихся. К концу войны по школам города неудовлетворительные оценки имела треть учеников. Однако отсев составил лишь 1,3%, а среднюю школу за четыре военных года окончили 5066 человек, что следует отнести к большим достижениям архангельских учителей.

Несмотря на трудности военного времени, продолжали действовать ВУЗы и техникумы Архангельска. За годы войны институтами города было подго­товлено для фронта и тыла более 500 инженеров, 600 учителей, 900 вра­чей. Свыше трех тысяч судоводителей, механиков, фельдшеров, учителей, агрономов выпустили училища и техникумы города.

Особое место в военном организме Архангельска было отведено учреж­дениям и кадрам здравоохранения. Наряду с поддержанием санитарно-эпидемиологического состояния тыла и организацией медицинского обслуживания населения, они осуществляли лечение раненых и больных, создавали медико-санитарную службу при подразделениях МПВО и отрядах народного ополчения. За годы войны медики Архангельска вернули в строй столько бойцов и командиров, что на фронте они составили бы десять полнокров­ных дивизий. Большая работа, проведенная органами здравоохранения по предупреждению и лечению инфекционных заболеваний, не только предотв­ратила возможность возникновения эпидемий, но и привела к ликвидации к концу войны случаев заболеваемости среди городского населения сыпным тифом и корью, к троекратному снижению по сравнению с 1940 г. больных дизентерией и скарлатиной. Повышенное внимание уделяли органы здравоохранения города охране материнства и детства.

* * *

Слившись со страной в едином порыве приблизить день победы, ценою жизни десятков тысяч горожан Архангельск дал фронту все, что мог. Все структуры города, как и всей страны, с началом войны были еще более жестко централизованы под лозунгом: "Все - для фронта!" Высокая степень централизации позволяла максимально и в крайне сжатые сроки мобилизо­вать силы и средства, чтобы решить одну глобальную задачу,- сделать мощный рывок или нанести сокрушительный удар. В условиях чрезвычайных в этом состояли большие преимущества военно-коммунистической, как и иной другой тоталитарной системы. Правда, жертвы и последствия такого удара для самой себя система не учитывала. Хорошо приспособленная для экстремальных ситуаций, она не может нормально функционировать долгое время, тем более в мирных условиях. И в этом состоят ее издержки. К концу войны страна напоминала бойца, нанесшего мощный удар, после ко­торого он не в силах был подняться без посторонней помощи. Такое срав­нение вполне уместно и для Архангельска военной поры.

Работая исключительно в интересах фронта, Архангельск в своей инф­раструктуре к концу войны мог поддерживать лишь деятельность жизнен­но-важного для страны транспортного узла. Лесоперерабатывающий и лесо­химический комплекс пришел в упадок: объем производства сократился бо­лее, чем на треть, многие предприятия были закрыты. Более, чем на половину снизилось производство предприятий легкой и местной промыш­ленности, промкооперации. Не хватало рабочих, сырья, механизмов и материалов. Процесс сокращения производства шел по нарастающей. Нес­ложно представить последствия затягивания войны для страны и Архан­гельска. Нетрудно предсказать и их развитие после победы, если бы не помощь союзников, позволившая с середины войны переключить часть мощ­ностей на выпуск гражданской продукции, и послевоенные репарации.

Архангельск занимал особое место в военно-хозяйственной структуре страны, находясь под пристальным наблюдением ГКО и Сталина. Может быть поэтому не очень-то считались с жертвами? После блокадного Ленинграда Архангельск в дни войны оказался на втором месте по смертности среди мирного населения. Книга Памяти и Скорби не окончена. Особый раздел в ней займут имена тех, кто, замерзал в собственной постели, не в силах разжечь печурку после 14-часовой смены; тех, кто, шагая с завода трам­вайными путями, умирал, обессилев, от голода; тех, кто, спасая город от пожаров, погиб, приняв грудью шипящий осколок. Их, умерших в тылу и погибших на поле брани, уровняло Небо.